Сборник рассказов.

[+(-Orochimaru-sama-)+]

Наследие войны.

Тьма. Тихий, но тонкий, как колокольчик, звук упавшей капли. Всхлип. Сквозь все преграды рвется наружу отчаянный крик.
И вновь тишина.
Стук железных подковок по каменному полу, порой сменяемый оглушительным хлюпаньем резиновых сапог. Это палачи.
Никто
не задумывался что смерть может придти в образе сексуальной блондинки и
мрачного, волосатого лесника, в руках которого обычная пилочка для
ногтей.
Шаги ближе, но твое дыхание все такое же ровное. Твой пульс не спешит...
Звонкий вскрик и протяжный вой, пронизывающий душу. Блондинки нет.
Один
из старых, полуразваленных колодцев, которые ты недавно отрыл, с
удоволетворенным гулом принял первую жертву сумеречного тумана.
Твои
незванные гости не чувствую дыма, которым пахнет свинцовый туман. И это
хорошо. Ты не думал что дымовые шашки тебе понадабятся, но все же
хранил их на протяжении тридцати лет.
Твои губы кривятся в тонкой
ухмылке, когда ты вспоминаешь весь арсенал, подаренный тебе прошедшею
войной. Она была добра к тебе, забрав всех близких, но оставив оружие
против других.
Стон, наполненный болью. Болью, которая разъедает тело на молекулы и прочно поселяется в серых клетках мозга.
Прмитивная ловушка сработала. Палачи, пришедшие за твоей жизнью, сами отдают душу.
Пронзительный
вопль и на пол, почти у твоих ног, срываются густые багровые капли
крови. Чуть выше болтаются мутно-красные продолговатые, покрытые
полупрозрачной слизью, кишки... Глаза висят на тонкой ниточке нервов,
уже немигая, но все же пугающе сверля тебя пустым взглядом.
Да, это
было жестоко по отношению к ним. Но если ты хочешь выжить, то можешь
идти на любые жертвы, предпринимать любые шаги - и это наследие войны.
Убийство.

Мрачная тишина малиновых сумерек съедала все звуки. Стройные
стволы тополей образовали арку, сквозь которую следовало пройти, прежде
чем оказаться в спасительном луче света фонаря.
Я уже слышал за спиной прерывистое дыхание своего преследователя, обжигающее и рваное.
Сердце бешено стучало, пытаясь вырваться из грудной клетки и растечься по асфальту дрожащей лужицей.
"Я
не дамся!" - упрямо звенело в голове, заставляя кровь все быстрее
бежать по венам и разгонять смертельный страх перед происходящим в
потайные уголки моей души.
Да, я боялся. Боялся этого темного
силуэта, застывшего за моей спиной и красными, от недосыпания, глазами
смотрящего мне в спину.
Я боялся этих холодных рук, которые неотвратимо приближались к моей шее, судорожно подрагивая от нестерпимого желания крови.
Я
впервые в жизни боялся обернуться и... увидеть там себя. С горящими от
ненависти глазами и перекошенными в гнусной ухмылке губами.
"Это страшный сон! Просто кошмар!" - пытался убедить я сам себя, покрываясь липким потом. - "Я могу обернуться!"
Но... Тут моя нога попала в свежую выбоину в дороге и, споткнувшись, я полетел на землю.
Огненное дыхание опалило мне шею и в мозг рьяно ворвался панический страх.
"Этого не должно было случиться! Не должно!" - вопил мой разум, а тело отказывалось слушаться.
Широко распахнув глаза я взглянул в лицо своей смерти.
"Минуточку..!"
Почему
то у смерти была волосатая и чуть вытянутая морда... А также длинный
язык, старательно облизывающий мое пылающее лицо. И четыре лапы... И
хвост... И звонкий лай, который набатным колоколом огласил пустынную
улицу...
"Это же всего лишь собака!"
- Милая моя... Хорошая... -
я радостно погладил её по холке, ничуть не удивляясь размером
незнакомой псины. В холке она была где-то полтора метра, с длинной
темной шерстью, с ошейником...
- Наверное ты заблудилась... Или хозяин тебя оставил на улице?
Собака
вдруг ощетинилась и грозно зарычала. Она раньше меня почуяла
приближающуюся опасность. Но это мгновение, разделяющее нашу
способность чувствовать, сыграло на руку моему преследователю.
На
горле внезапно оказался тонкая нить, с силой вдавливающаяся в горло и
затрудняющая дыхание. Я попробовал порвать её руками, но как только
пальцы коснулись ледяной струны, страшная мысль промелькнула в моей
голове.
"Проволока."
Убийца не терял времени даром... Как только
мое тело стало безвольно заваливаться набок, он достал из сумки
припасенный скальпель и занес его над своей жертвой.
"Господи, не
дай мне так..." - из горла вырвался пронзительный вопль, который я не
сразу опознал как свой. Человек всадил мне под ребра скальпель и с
маниакальным удовольствием принялся разрезать мышечную ткань, обнажая
розоватые косточки ребер.
Кровь хлынула на асфальт и, последнее что
я увидел своим затуманенным сознанием - это собака, остервенело
слизывающая красноватые ручейки стекающие из моего тела.
Убийца
удовлетворенно хмыкнул, пробивая пальцами глазницы жертвы и вынимая
оттуда глаза. Окровавленными пальцами он закинул один глаз себе в рот и
счастливо зажмурился, прочувствывая как рвется на языке тонкая оболочка
глаза и стекает горьковато-соленой смесью в горло. Другой глаз он кинул
собаке и тот мгновенно исчез в оскаленной пасти, словно сгорев в печи
крематория.
Удовольствовавшись для начала только этим, мужчина неторопясь расчленил тело и разложил по пакетам.
Насвистывая
какую-то простенькую мелодию он спустился вниз по улице, продолжая путь
своей жертвы. Следом за ним шла большая, полтора метра в холке, собака
с длинной темной шерстью.
Мрачная тишина малиновых сумерек съедала
все звуки. Стройные силуэты тополей, уже почти невидимые в
надвигающейся ночи, молча провожали необычную парочку...
Томатный сок. Рассуждение.

Жизнь похожа на мой любимый томатный сок... Такая же сладко-соленая и вязкая...
В ней присутствует и горечь утраты, и радость победы.
Но больше я люблю жизнь, когда она стоит на грани...
Когда
последние капли крови, выливаются из холеного тела, когда глаза
затуманиваются и из них уходит жизнь... по капле... как томатный сок из
чашки.
Возможно нелепо сравнивать человека с каким-либо сосудом,
но... Разве тело не столь же хрупко и драгоценно, как самый лучший
фарфор? Разве содержимое чем-то отличается от содержимого бокала, в
котором плещется мой любимый томатный сок?
Солоновато-сладкая кровь,
с тяжелым медным запахом увлекает меня. Вид красного на белой коже
всегда завораживал меня, так, что я впадал в оцепенение...
Когда из вен, рвано выталкиваясь из ран, струится кровь - разве не чувствуешь что-то похожее на восторг?
Стоит только ударить по бокалу, как все содержимое безвозвратно гибнет, превращаясь в прах. Это относится и к человеку.
Разве
не прекрасен человек, имеющий столь богатое содержимое? Кровь, жилы,
мускулы, легочная ткань и эпидермис кожи... Тонкая оболочка глаз и
белоснежные косточки пальцев...
Вы думаете что я маньяк? Да что
вы... Просто я люблю пить томатный сок, за неимением другого напитка. А
так же мы пьем свою жизнь... По маленькой капле, иногда выплескивая её
за границы своего "бокала" и тратя её впустую...
А вы, любите
томатный сок? У него такой же вкус как у крови, текущей в нас... Правда
не хватает этого прекрасного тяжелого медного запаха, что иногда
оседает на тонких нервах - будоража и заставляя петь...

Летний отдых.

Все начиналось так... "вкусно"? Сначала мы гуляли по проспекту,
с интересом взирая на забитые сувенирами прилавки. Потом, медленно,
словно под песню морского бриза, мы перешли к морю. Иссиня-темная гладь
воды так манила меня, что я даже не сомневался ни минуты, чтобы
предложить тебе искупаться.
Войдя в воду, я зажмурился от счастья -
я знал - "откровение" близко... Теплая вода обволакивала нас, образуя
купель, из которой мы все и рождаемся...
"И в которую мы все и уходим..." - подумал я, улыбаясь.
Девушка
была счастлива. Она смеялась, брызгалась водой, ныряла и болтала всякие
глупости, положенные влюбленным. Её ждал великолепный сюрприз и она
радовалась этому. Радовалась, что этот день принес ей меня. Принес
счастье и любовь. А также... бесконечный покой.
Тонкий всхлип застыл над берегом и тут же рассеялся, унесенный озорным ветром.
Девушка почти не сопротивлялась сначала, принимая все за игру.
Когда мои пальцы сомкнулись на её горле, сдавливая сонные артерии, девушка начала трепыхаться, уходя под воду.
Она
так смешно била ногами под водой и пыталась вырваться, словно на самом
деле не понимая - это счастье - чувствовать себя на грани...
Снова
вопль - более пронзительный и громкий. Мне пришлось окунуть её в воду с
головой, дабы никто не смог помешать мне творить искусство.
Её
глаза были широко раскрыты, тонкие ладошки обхватывали мои руки,
пытаясь расслабить хватку. Мелкие пузырьки, вырывающиеся из её рта,
медленно всплывали на поверхность...
Скоро дело было кончено.
Моя
русалка - по другому назвать её нельзя - лежала в воде, широко раскинув
руки, словно крылья. Вокруг неё скучковались водоросли, образуя вокруг
моей королевы зеленое ложе. В волосах запутались мелкие ракушки,
случайно зацепленные со дна. Лицо было перекошено ужасом и болью... Но
для меня она была прекрасна.
Утром я еще раз пришел взглянуть на
неё... Вокруг тела уже толпились люди и шумели полицейские. Девушка уже
лежала на берегу, перестав представлять собой ту русалку, которую я
полюбил...
Мизансцена.

Кровь... Такая красная, тягучая, с нежным привкусом металла... Переливающаяся на солнце, словно капли бензина в воде...
Много крови... Тяжелый запах, вызывающий первые признаки тошноты и заставляющий кружиться голову от неизведанного чувства...
Тягучие сгустки темной жидкости, в совершенстве отражающей недолговечность всего прекрасного...
Кровь... Сколько её может вылиться из обычного человеческого тела? Красное на белом, белое на черном...
В
чем прелесть всех ритуалов? Черная ткань с распластавшимся на нем белым
телом... Красная кровь, тонкими ручейками стекающая по рукам...
Эйфория,
охватывающая тело при первых признаках слабости... Беспомощность и
чудовищная сила, вливающаяся через раскаленные, от ран, вены.
Возбуждение
и адреналин, охватывающие тебя при виде холодного оружия. Дрожь,
пронзающая тело, едва лезвие касается подрагивающей в нетерпении руки...
Я хочу все это испытать и дать испытать другим...
Когда глаза закатываются от бессилия... Когда тело расплывается на черной ткани тряпичной куклой...
Разве это не прекрасно?

 

@темы: Проза, +(-Orochimaru-sama-)+

Comments

[Nakatama]

+(-Orochimaru-sama-)+ Я очень люблю томатный сок... Какое тяжёлое и жестокое но затягивающее повествование... Мне понравилось